Антон Шипулин: "У нас с Фуркадом разный менталитет, но конфликт исчерпан"

Субботняя спринтерская гонка на 10 км у мужчин в рамках чемпионата мира по биатлону в Хохфильцене сложилась не самым удачным образом для лидера сборной России — Антона Шипулина.

Три промаха и 21-е место — не тот результат, на который можно было рассчитывать.

После финиша спортсмен объяснил журналистам, в числе которых был и спецкор «Чемпионата», что случилось и как относиться к его рукопожатию с Мартеном Фуркадом.

— Первый вопрос, естественно, про стрельбу. Что не получилось на рубеже?
— Да вся гонка сегодня не задалась. К сожалению, с самого начала бежалось не так хорошо, как в смешанной эстафете. Ну а стрельба — это уже просто неприятное добавление. Для чемпионата мира три промаха в спринте — недопустимо.

— И все же что случилось?
— Не «лёжке» — пока не могу сказать, надо посмотреть с тренерами. А со «стойкой» всё понятно, ошибка ясна. Жаль, нельзя повернуть время вспять, я бы ее не допустил.

— Нуля на «стойке» хватило бы побороться за тройку?
— Уверен в этом. Но, к сожалению, не получилось. Не знаю, с чем это связано: акклиматизация после гор или нервы. Эмоционально вроде бы чувствовал себя нормально. Буду разговаривать с тренерами и выяснять ситуацию.

— Но на разгоне, казалось, все было в порядке — всего 4 секунды от Фуркада!
— Не знаю, не могу сказать, в чём дело. Может, захлебнулся, потому что не хотелось много проигрывать с самого старта. Но с каждым новым кругом мне бежалось всё тяжелее и тяжелее.

— Стартовать в самой середине гонки — ваша инициатива?
— Я заявился во вторую группу, но не ожидал, что в результате компьютерной жеребьёвки окажусь на самом её краю. Полагал, это будут 20-30-е номера, как на этапах Кубка мира. А в итоге ушёл на дистанцию довольно поздно, и, признаться, это было не совсем комфортно.

— Это сказалось на результате?
— Не думаю, что сильно. Трасса в Хохфильцене и погода таковы, что особой разницы, когда бежать, нет. Решающим фактором, повторю, была стрельба.

— Не жалеете, что ввязались в историю с Фуркадом и, может быть, потратили много эмоций на это?
— Не жалею. Старался не думать об этом. К тому же мы несколько дней неформально общались с Мартеном, пытались прояснить ситуацию. Это не стало проблемой, я не нервничал по этому поводу. Спал сегодня, по крайней мере, прекрасно.

— Вы донесли до Фуркада свою позицию — ведь на пресс-конференции из-за плохого перевода француз не совсем понял, чего вы от него хотите?
— Как и сказал ранее, мы два дня с ним общались. Я ему сказал, что переводчик на пресс-конференции был так себе, суть моих слов не доносил даже приблизительно, и, возможно, Мартен не совсем меня понял. Пришлось объяснять ему всё заново.

— Как это происходило?
— Постарался объяснить ему свою позицию, он говорил о своей. Не могу сказать, что пришли к единому мнению — всё-таки у нас чуть разный менталитет. Он остался на своей позиции, я на своей. Но оба согласились, что надо найти компромисс. Пора заканчивать с этим конфликтом, идёт чемпионат мира, мы спортсмены, надо сосредоточиться на спорте и результатах.

— Конфликт пошёл на пользу или лучше бы его не было?
— В какой-то степени я рад, что так получилось. Не будь этой ситуации, я бы так и не донёс до Мартена всё то, что думаю. И сам бы не узнал из первых рук, что он считает по этому поводу. Теперь мы намного больше представляем позицию каждого из нас, и обоим сторонам будет несколько легче понимать друг друга.

— Ваше рукопожатие в микст-зоне было экспромтом или вы договорились заранее?
— Договорились вчера. Ну и наши руководители попросили сделать это публично, чтобы у болельщиков и журналистов не осталось вопросов.

— Завершая тему с Фуркадом, вы поверили, что он случайно сбил Логинова?
— Сложный вопрос. Давайте и правда закроем эту тему. У меня своё мнение, у Фуркада — своё. Конфликт исчерпан.

Александр Круглов, «Чемпионат»