Игорь Орлов: «Московские чиновники от спорта занимаются рэкетом»

– Что за угрозы и требования начались после получения призовых?

– Год назад все радовались, что приехали чемпионы, но прошло время, и к лету все стало куда печальнее. В конце весны нам перечислили призовые, и начались регулярные звонки с угрозами от главного тренера Михаила Гринева с требованиями отдать двадцать процентов от их суммы. Как будто вернулись в лихие девяностые годы: вымогательство, угрозы. И от кого? От руководителей сурдлимпийского движения России.

– Чем они угрожают?

– Все это исходит от руководителя Сурдлимпийского комитета России Александра Романцова и главного тренера сурдлимпийской сборной по лыжным гонкам Михаила Гринева. Сам Романцов – слабослышащий и говорит невнятно, а Гринев – здоровый, и звонит в основном всегда он, но, как он сам говорит, по требованию Романцова. Угрожают они тем, что если деньги не будут переданы, то они просто перекроют нам возможность участвовать в соревнованиях. Нам открыто говорят, что можно лыжи прибивать к стенке, что не будет больше такой спортсменки, как Раиса Головина (подопечная Игоря Орлова – авт.), и не будет такого тренера, как Орлов, а для нас это единственное средство к существованию, это смысл жизни спортсменов и тренеров тоже. Для нас это реальные угрозы.

– А откуда берется такая цифра? Почему именно двадцать процентов?

– По-видимому, они ментально еще живут в криминальных девяностых, они считают, что мы должны делиться. Я пытался разобраться в ситуации, думал, может, в спорте это деловые обыкновения, своего рода откаты как с госзакупками. Тренеры, которые давно работают, пояснили, что раньше десять процентов было, но сейчас кризис и сумму увеличили.

Из общения со здоровыми спортсменами и тренерами я выяснил, что такая практика имеет место только в спорте инвалидов. Гринев и Романцов как организаторы получили свои премиальные, причем максимальные суммы, но этого им мало, и они пополняют свои кошельки еще и за счет тренеров со спортсменами. Гринев мне сказал, что ханты уже этот вопрос закрыли, деньги привезли (сурдлимпийский лыжный спорт наиболее развит именно в Коми и Ханты-Мансийском автономном округе – авт.), и остался только я со своей подопечной.

– О каких суммах идет речь?

– С Раисы Головиной требуют восемьсот тысяч рублей, с меня четыреста. За медали на сурдлимпиадах с недавних пор стали платить столько же, сколько и за олимпийские медали у здоровых спортсменов. За золотую медаль – четыре миллиона, за серебро – два миллиона пятьсот, а за бронзу – миллион семьсот тысяч.

– Суммы, которыми вы оперируете, для жителей Коми, да и для всех россиян, достаточно большие.

– Да, конечно, деньги хорошие, но сколько труда и здоровья отдано за эти награды, простые люди даже не представляют, какой это тяжелый труд – тренироваться многие годы на пределе физических сил. Отказывая себе в простых человеческих радостях, ради тех мгновений на пьедестале почета. Спорт для инвалидов – это единственная возможность добиться чего-то в жизни. Если здоровый человек может себя реализовать после спорта в чем-то ином, то инвалиду это сделать практически невозможно. И какими же надо быть подонками, чтобы отнимать у инвалидов деньги? К тому же это вообще противозаконно. Но большинство ребят очень боятся московских чиновников, так как от них зависит их карьера. Такие примеры уже есть: не отдавшему деньги спортсмену или забудут визу сделать для выезда на соревнования, или билет на самолет не купят и он останется на вокзале. Вот такие методы сведения счетов с непокорными.

– Вы сказали, что некоторые спортсмены уже передали деньги, а кто это сделал и как происходила передача денег?

– Ребята втроем летали в Москву: Люба Мишарина, Владимир Майоров и Сергей Ермилов – он из Коми, но бегает за Ханты-Мансийск. Они отвозили деньги в конвертах. Романцов сам их на машине в аэропорту встречал. Со слов самих ребят, у него навороченный внедорожник «Инфинити». Они отвезли ему восемь миллионов. Изначально московские чиновники прислали по электронке счет, на который надо перечислить деньги – откат. Потом, когда я поднял эту бучу, они дали распоряжение перестать практиковать передачу денег путем отправки на счет и привозить только в конвертах. Наши сурдлимпийцы так и сделали, потому что им Романцов с Гриневым обещали свое покровительство, а это значит, поставят в команду, в эстафету, дадут возможность стартовать, даже если ты по результатам и не попадаешь.

– Эти угрозы и вымогательства начались еще прошлой весной. Речь идет о довольно большом промежутке времени, почему в редакцию вы обратились только сейчас?

– Хочу предать такой позорный факт в спорте огласке, может, это поможет избавить спортсменов от поборов. Конечно, сначала я пытался решить этот вопрос по-другому, так как в прошлом я сам оперативник, то и негодяев хотел поймать с поличным. Обращался и в ФСБ, и в следственный комитет. Фээсбэшников просил установить мне прослушку на телефон, потому что именно мне по телефону и названивал Гринев с угрозами и требованием денег. Я сам тренерской работой начал заниматься сравнительно недавно: с 2010 года, а до этого двадцать лет проработал в органах и знаю, что все это делается элементарно: если в отношении меня совершается преступление и я прошу поставить свой телефон на контроль, то правоохранительные органы должны это сделать.

Безрезультатно обращался к одному из депутатов Госдумы от Коми, а также в региональный следственный комитет.

Кроме того, обратился и к Маргарите Колпащиковой, председателю КРО Всероссийского общества инвалидов. Вот она меня очень поддержала. Я ей объяснил, что идет прессинг на инвалидов. Она созвонилась с Ольгой Савастьяновой (представляет Коми в центральном штабе Общероссийского народного фронта), и уже после вмешательства ОНФ к делу подключился министр спорта России Виталий Мутко. Он, как выяснилось из переписки с Ольгой Савастьяновой, распорядился деньги вернуть и извиниться, чтобы все произошло без скандалов. В итоге Романцов в срочном порядке поехал сначала в Ханты-Мансийск, а потом и к нам в Сыктывкар, но не для того, чтобы деньги вернуть, а чтобы собрать расписки со спортсменов о том, что они не давали ему никаких денег. Приехав, он первым делом взял расписки. Сделал он это очень быстро. Потом нас всех пригласили на встречу с ним, на которой он пообещал во всем разобраться.

– А где была встреча?

– Встреча проходила в нашем министерстве спорта на втором этаже в кабинете замминистра. Я сам записал все переговоры на видео и передал пленку в ФСБ. Самое циничное в том, что Романцов сам брал деньги, а нам обещал наказать Гринева, во всем разобраться и в то же время жестами показывал Головиной, что ее долг в восемьсот тысяч на ее совести и она должна его отдать. После встречи она мне об этом сказала, но я даже не поверил сначала и только после того, как сурдопереводчик просмотрел пленку и подтвердил слова Раисы, я был поражен наглостью и цинизмом Романцова. Пленка до сих пор как вещдок находится в ФСБ.

– На психологическом состоянии спортсменов это как отражается?

– Это, конечно, очень сказывается. Во-первых, утрачена вера в спортивный принцип отбора спортсменов, в порядочность спортивных чиновников. Рая очень плакала, мол, что мне делать, ведь спорт – это моя жизнь, что теперь будет с моей спортивной карьерой? Она вообще жила в деревянном бараке возле рынка, в коммуналке, а получив премиальные, взяла еще три миллиона кредит в банке и купила себе скромный домик в Выльгорте. Она из многодетной семьи, росла в интернате для глухих, всегда мечтала иметь свой угол, с десяти лет занималась спортом. И вот после семнадцати лет изнурительных тренировок стала призером Сурдлимпиады, получила премиальные и должна отдать их зажравшимся, потерявшим совесть чиновникам? Я ей запретил это делать, может, я наивный, но верю, что мы сможем победить и избавить спортсменов от поборов. У Раи есть сестра-двойняшка, тоже слабослышащая, она на стадионе в столовой работает, получает копейки. Раиса взяла на себя заботу о сестре, они живут вместе в купленном ею домике. Она ведь молодая еще, и ей можно лет десять на мировом уровне выступать, а тут столкнулись с такой коррупцией. Она и так испытывает серьезные финансовые затруднения.

– А почему эти московские начальники так открыто действуют? Они уже просто потеряли чувство страха?

– Конечно. Это только по телевизору идет борьба с коррупцией. Они ничего не боятся. Я так понимаю, что они с кем-то еще делятся. Точно такая же картина была у паралимпийцев. Тогда по десять процентов собирали. У Романцова одна машина шесть миллионов стоит, откуда такая роскошь? У спортивных чиновников не только зимние соревнования, но и летние всех уровней, и если со всех идут такие поборы, то у них просто нескончаемый поток. Государство уравняло премиальные, и вот эту практику они ввели. Со здоровыми этот номер не пройдет, потому что с ними просто боятся связываться, а куда глухонемой обратится? Они зачастую просто не могут реализовать свои гражданские права в силу того, что они инвалиды.

– Сейчас вы, как я понимаю, готовитесь к очередным стартам?

– Идет подготовка к чемпионату мира, в марте едем на чемпионат России, где и будет формироваться костяк команды. Нам теперь просто могут начать вставлять палки в колеса. По телевизору везде кричат, что борьба с коррупцией, а на деле вот что получается. Считаю, что надо, как в Китае, выделять дополнительные патроны на борьбу с коррупцией, а не средства из бюджета. Я все-таки верю в то, что справедливость восторжествует. Сейчас моя борьба продолжается.

Ярослав СЕВРУК, Республика
Фото автора

P.S. Мы позвонили главному тренеру сурдлимпийской сборной по лыжным гонкам Михаилу Гриневу, чтобы поставить его в известность о готовящемся интервью и дать ему возможность высказать свою точку зрения.
– Я не комментирую какие-то его возможные инсинуации. Мне он не интересен. Игорь Львович может комментировать все что угодно. Это его право по закону. Я не знаю, что он хочет и чего добивается, – сказал он.