Юрий Бородавко – доклад на круглом столе во ВНИИФКе

Предлагаем вниманию читателей сайта доклад экс-старшего тренера мужской сборной России по лыжным гонкам Юрия Бородавко на круглом столе, посвященном итогам Олимпиады в Ванкувере, прошедшем во ВНИИФКе.
- Добрый день, уважаемые коллеги! Задачи на Олимпийские игры всегда ставились и будут ставиться самые высокие. Тем более, что в мужской сборной были исполнители, на которых мы действительно надеялись и предполагали, что они смогут побороться как за призовые места, так и за победу на различных дистанциях.

Проведя анализ работы за последние сезоны мы пришли в выводу, что наши лидеры, прежде всего Александр Легков и Максим Вылегжанин, вышли на предельные объемы, которые способен вынести организм. В прошлом году у Легкова было 10500 км, у Вылегжанина – 9800 км, из которых 11-13% в третьей зоне интенсивности, и 3,5-4,5% в соревновательной зоне. Это тот предел, то лезвие ножа, где уже очень легко перегрузить спортсмена. Поэтому мы вынуждены были искать иные средства повышения результата. Мы очень много работали в последние годы с институтом медико-биологических проблем, много там тестировались. Дело в том, что когда мы начинали там обследоваться, во ВНИИФКе не было настоль современного оборудование как в ИМБП, а сейчас мы уже не хотим разрушать наши связи, потому что сотрудничество с одними и теми же людьми на протяжении многих лет очень важно. Таким образом, всю функциональную диагностику мы делали в институте медико-биологических проблем, а скоростно-силовую составляющую мы делали у Александра Ивановича Головачева. Думаю, что это сотрудничество принесло хорошие плоды, и мы смогли определить, что на данный момент наши спортсмены не обладают необходимыми высокими скоростно-силовыми качествами. При высокой общей выносливости наш резерв заключался в развитии высокопороговых мышечных волокон и использовании этих волокон в анаэробном режиме – то есть работа над быстрым финишем. А мы прекрасно знаем, что сейчас гонок – масс-стартов, эстафет – где судьба первого места решается на финише, очень много.


Юрий Каминский и Юрий Бородавко, фото Ивана Исаева

Это направление и было предложено спортсменам. На первом сборе в Геленджике мы очень много общались, я подробно объяснял свою концепцию, план работы, методы тренировок, в какие периоды какую работу делать. И мы со спортсменами пришли к выводу, что надо снизить общий объем работы, оставить на высоком уровне силовую подготовку и работать на развитием высокопороговых мышечных волокон, не выходя на предельные пульсовые показатели, а работая на пульсе ПАНО. Для этого, в первую очередь, проводилась интервальная работа. Но основной объем работы всё равно был посвящен развитию базовых аэробных качеств. Также мы много работали над поддержанием и развитием специальной силовой выносливостью. И постепенно в эту работу мы вкрапляли тренировки по развитию высокопороговых мышечных волокон.

Чтобы контролировать состояние спортсменов, как я уже сказал, мы проходили обследование в институте медико-биологических проблем: как функциональную диагностику, так и исследование скоростно-силовых качеств мышц. К сожалению, эти тестирования прекратились уже с октября, потому что с этого времени все сборы и соревнования у нас проходили за рубежом. В это время за состоянием спортсменов велся только педагогический контроль.

Также в беседах вместе с нашими спортсменами мы выявили, что на сегодняшний день у нас очень сильно страдает психологическая подготовка. Для этого были приглашены специалисты, с которыми мы, к сожалению, работали не в том объеме, как хотелось бы, потому что взаимоотношения наши строились на частном уровне, по частному приглашению. Но всё-таки первый большой шаг в этом направлении мы сделали, и вся информация, которую мы от этих специалистов получали, была очень позитивная, и сами спортсмены это отмечали. Вообще, это приглашение было сделано под определенных людей: мы знаем, что есть проблемы в этом плане у Александра Легкова, надо было вселить определенную уверенность и усилить момент реализации у Максима Вылегжанина. Были поставлены цели, работа в течение сезона в этом направлении велась, и в конце сезона спортсмены отметили позитивные сдвиги. Хотелось бы, чтобы работа в этом направлении не была эпизодической, чтобы наши первые успехи были закреплены. Я считаю, что для российских спортсменов это очень важно, потому что у нас многие, даже находясь в превосходной форме, не могут её реализовать, потому что горят перед стартом. Есть еще и вторая группа спортсменов – они не верят в свои силы, и в них надо вселить уверенность, чтобы они могли реализовать то, что вложено в них тренером.

Исходя из той работы, о которой я говорил, мы планомерно готовились к Олимпийским играм. Очень большое внимание мы уделили заключительному этапу подготовки к Играм, который, на мой взгляд, является одним из самых важных. Мы общались со многими специалистами-тренерами, которые уже прошли по этому пути и успешно соревновались за океаном, в Канаде. Опыт последних годов говорит о том, что практически все лучшие выступления наших дистанционщиков проходили после хорошего сбора приблизительно за 40 дней до важнейших стартов. Поэтому за 40 дней до Олимпийских игр мы решили провести хороший аэробный сбор, поднять базовые качества и выйти к Олимпийским играм в оптимальном состоянии. Поэтому мы и решили не пользоваться тем методом, который обкатывали на протяжении последних лет. Рассматривалось несколько вариантов, в числе которых был и заключительный сбор на североамериканском континенте, и сбор в Цахкадзоре. Но ни тот, ни другой путь нам не подходят. Цахкадзор – это прекрасное место, но та инфраструктура, которая там есть, не позволяет готовиться к главным стартам четырехлетия. Ретрак там есть, но он укомплектован не полностью, на нём нет всего необходимого оборудования для подготовки трасс для лыжных гонок, поэтому его можно применять только для горнолыжных склонов. Что касается варианта подготовки в Канаде, то для этого у нас была опытная группа, которая проходила медико-биологические обследования, у которой был контроль биохимии. Но на предолимпийской неделе спортсмены этой группы выступили неудачно, мы не увидели того позитивного сдвига в их спортивной форме, на который рассчитывали. Вот мы и решили пойти тем проверенным путем, который имел место быть при подготовке к самым главным стартам в предыдущие годы.

В итоге было принято решение пойти двумя путями подготовки. Трое мужчин и три женщины пошли через Тауплиц-Альм – место, после подготовки в котором мы всегда показывали высокие результаты. Это и 1997 год, и 1998 год – наши результаты в это время были просто замечательные. Это говорит о том, что место и метод заключительного этапа подводки к главному старту были определены правильные. К сожалению, мы столкнулись с объективными причинами, по которым мы не смогли должным образом подготовиться, и наши лидеры реализовать себя. Первое. Я уже много говорил об этом, просто хочу, чтобы вы восприняли это как то, что уже произошло. К сожалению, на Тур де Ски наши лидеры заболели и были отправлены домой на лечение. Причем, это были не три человека, на Туре у нас заболело семь спортсменов из 18: Легков, Вылегжанин, Панкратов, Рочева, Шакирзянов, Коростелева и еще кто-то, сейчас точно не помню. Диагноз у всех был примерно одинаковый. Из-за чего это произошло? На мой взгляд, мы не сумели оградить спортсменов от тех людей в команде, которые уже были больны. Проблема в том, что вирусы лучше цепляются к тем, кто находится в лучшей спортивной форме, так как у них ослаблен иммунитет. Решать проблему мы начали официальным путем. Были выбраны лучшие клиники, где наши спортсмены консультировались. Были получены указания: что нужно делать, как лечиться. Перед выездом на сбор в Тауплиц-Альм все спортсмены прошли обследование: Максим Вылегжанин в Ижевске, Николай Панкратов в Екатеринбурге, Александр Легков в Москве. По итогам обследований они были допущены к тренировкам. То есть не было такого, как многие пытаются представить, что мы повезли больных людей в среднегорье на подготовку.

Но, к сожалению, на сборе в Тауплиц-Альме мы столкнулись с еще одной проблемой – погодной. Из 20 дней всего пять были солнечными, всё остальное время шел снег, причем, три дня была пурга. За последние 20 лет там такого не было ни разу, в январе там всегда солнечно, условия для подготовки прекрасные. А мы получили то, что получили. Здесь против нас сработала наша система финансирования, и мы не смогли оперативно поменять место подготовки на более приемлемое. Мы обращались в минспорта, но получили отказ, мол, все приказы уже подписаны. То есть либо тяжелое финансовое положение, либо непонимание того, что это действительно важно не позволило нам перебраться в другое место. В итоге нам пришлось остаться там, и поэтому мы не смогли провести полноценную подготовку. Плюс к этому в конце сбора, после 25 января, мы получили рецидив заболевания у всех тех спортсменов, кто болел на Тур де Ски.

Все эти факторы и привели в конечном итоге к тому, что мы выбились из намеченного графика подготовки, который был необходим для успешного выступления в Ванкувере. Фактически наши ребята перенесли две болезни за 40 дней до Олимпийских, что полностью вывело их из того состояния, в котором они были до этого, и рассчитывать на хорошие результаты уже было сложно. Но я все равно пытался подвести спортсменов если не к первым гонкам, то, по крайней мере, к эстафете и марафону. Можно было успеть разогнаться и выйти из этого болезненного состояния. К сожалению, этого не получилось, и сами спортсмены отмечали, что уровень спортивной формы был не тот. В тот период, когда надо было делать жесткие скоростные тренировки, нам приходилось месить мягкий снег, а вся скоростная работа была полностью убрана. Я, конечно, не отрицаю своей вины в том, что я как тренер не смог их подвести. Но поверьте, было сделано абсолютно всё, чтобы спортсмены смогли реализовать себя на Олимпийских играх. В таких условиях, после этих болезней 8 и 9 место Максима Вылегжанина, 4 место Александра Легкова – это, может и не выдающийся, но хороший результат – Легков был в шаге от олимпийской медали. Максим Вылегжанин в этом году на классических гонках в Кубке мира дальше третьего места не был, завоевал четыре подиума, несколько четвертых мест. После Олимпиады он провел 21 старт, большинство из которых он выиграл или выступил достаточно хорошо. За этот год Вылегжанин сделал огромный шаг вперед. Без участия во многих этапах Кубка мира он занял 8 место в общем зачете. То есть объективно по результатам мы можем судить о том, что тренировочная направленность была выбрана верная. Но вот Олимпийские игры были провалены, мы не завоевали ни одной медали, и никакие из названных причин не могут служить этому оправданием.

Если говорить про Легкова, то на сегодняшний день это один из сильнейших спортсменов в мире, способный выиграть любую дистанцию – высокомотивированный и заряженный на результат. Но с Сашей обязательно надо работать психологам, поскольку у него психология – это краеугольный камень, и проигрывает здесь он очень много. Эти два спортсмена находятся в элите мировых лыжных гонок, и тот прогресс, который был у них в этом году – это плод той работы, и они это сами признают, которая была проделана в этом году. Я имею в виду изменение методического подхода к тренировкам.

Виктор Ревин: - Каким образом оплачивался сбор в Тауплиц-Альме: по безналичному расчету или за наличные?

Бородавко: - За наличные деньги.

Виктор Ревин: - Тогда что мешало вам, если вы видели, что погодные условия не позволяют там готовиться, сменить место сбора?

Бородавко: - Я сейчас объясню. Во-первых, мы уже забронировали места и обязаны были оплатить их в той гостинице. Во-вторых, очень трудно было найти место в Европе, куда можно было бы переехать. Это сезон отпусков, и места в Тауплиц-Альме мы бронировали за год. Да и, на самом деле, мест, где можно провести хорошую планомерную подготовку, в Европе не так много.


Светлана Нагейкина: - Это отговорки. Можно было обратиться к фирмачам. Они бы всё организовали.

Бородавко: - Обращались.

- Скажите, вы что-нибудь слышали о работе КНГ ВНИИФКа в 80-ые годы?

Бородавко: - Я сам был в сборной команде и принимал в этой работе непосредственное участие.

- А почему же вы тогда сейчас не обращаетесь во ВНИИФК, не ставите вопрос о том, чтобы возродить эти традиции? Ведь у нас там были и психологи, и биохимики, и физиологи – то есть весь комплекс специалистов.

Бородавко: - Об этом мы постоянно говорим с Александром Ивановичем Головачевым, который сидит сейчас в этом зале и не даст соврать.

- Вы можете хотя бы примерно сказать соотношение зон интенсивности в соревновательном сезоне.

Бородавко: - Режим этапов Кубка мира – это одна-две гонки в выходные, потом два дня, как правило, уходит на переезд, поэтому средняя интенсивность довольно резко повышается. Появляются контрольные тренировки, падает объем – за неделю мы делаем меньше 200 км. Повторю, это связано с оргподготовкой, с переездами. Так что процентов 30-35 идет на работу в третьей и четвертой зонах, то есть времени тренироваться практически нет, идут одни старты. Думаю, что более уместно было бы спросить о том, как проводится эта работа в подготовительный период, потому что тогда это более важно. А когда начинается соревновательный этап, говорить о тренировках, процентах, содержания уже поздно. Ведь вся работа уже сделана до этого. Но учет нагрузки, естественно, ведется. У меня есть записи абсолютно по каждому спортсмену, и вся динамика зафиксирована. Она, эта динамика, говорит о том, что тот, кто активно тренируется в подготовительном периоде, у того идет спад в начале, а возможно и в середине сезона, и только к концу сезона этот спортсмен выходит на пик формы. А те, кто в подготовительный период получил какую-то травму или болел, сохраняют больше сил и имеют больше возможностей реализовать себя. В этом году это подтвердил примет Коростелевой в женской команде. У неё была серьезнейшая травма – микронадрыв сухожилия. Она очень много пропустила, но это ей не помешало показывать в этом сезоне хорошие результаты: она выигрывала этапы Кубка мира, была в призерах, завоевала бронзовую медаль в спринтерской эстафете на Олимпийских играх. Я думаю, что этот вопрос правомочен, но более актуально было бы ставить его применительно к подготовительному периоду, а не к соревновательному.

Иван Исаев: - Юрий Викторович, вы долгое время были главным тренером сборной. Скажите, изменились ли за это время ваши взгляды на спортивный принцип отбора? Сейчас вы будете, насколько я понимаю, тренером одной из групп в сборной команде. Так как будут отбираться гонщики: на этапах Кубка мира, на Красногорской гонке, в среднегорье, за 20 дней до главного старта, за 40 дней? Интересна ваша нынешняя точка зрения на этот счет.

Бородавко: - Как будет проходить окончательный отбор, будет решать тренерский совет, и всегда по этому поводу были дискуссии. Особенно бурными они были по Цахкадзору, потому что у некоторых тренеров спортсмены не очень хорошо себя чувствовали в условиях среднегорья. И каждый тренер пытался извлечь какую-то свою выгоду. Сейчас уже прошло время, и можно об этом говорить, не ущемляя авторитет того или иного тренера. Но ведь если говорить об отборах к Турину, то соревнования там проводились в условиях среднегорья, и нам нужны были спортсмены, способные себя проявить именно в среднегорье, а не на равнине. Поэтому условия отбора тогда были максимально приближены к соревновательным.

Что касается этого сезона, то мне кажется, что условия отбора у нас были не самые плохие. Единственное, наверное, надо было оставить еще одно дополнительное место для спортсмена, который проявил бы себя непосредственно перед Играми. Это я говорю о Жмурко. Но если посмотреть, то борьба в отборах всегда идет за последнее место. И, может быть, это правильно, что отбор должен идти ближе к главным стартам.

Мы постоянно смотрим, как проводят отбор наши зарубежные коллеги. Например, норвежцы привезли на Олимпиаду некоторых гонщиков с прицелом на одну-две гонки: Хьелмесета на эстафету и марафон, Хафсоса – на коньковую гонку. А мы, прежде всего, столкнулись с тем, что у нас был ограниченный контингент людей, которых можно было повести на Игры: всего 4 спринтера и 6 дистанционщиков. Но мы же не могли заранее предположить, что по принципам отбора пройдут всего два человека, которые хорошо владеют коньковым ходом: Ширяев и Легков. Я просил руководство федерации взять хотя бы еще одного человека, не важно кого, чтобы хоть как-то подстраховаться по эстафете. Я мотивировал это тем, что если кто-то из этих двух спортсменов будет чувствовать себя не очень хорошо, то эстафету мы фактически хороним. Так и получилось, что у нас не было спортсмена, который мог бы проявить себя в коньковом ходе, и хорошего классиста Вылегжанина нам пришлось переделывать в посредственного конькиста. То есть мы его фактически не реализовали. И только потому, что Сергей Ширяев или, скажем, Николай Панкратов подошли к Играм не в лучшей форме. Поэтому эстафета была полностью провалена еще до старта, и в лучшем случае мы могли рассчитывать на четвертое-шетое место. Мой расклад по эстафете был таков, что Петя Седов должен был бежать четвертый этап, но и его отец и сам спортсмен обратились к нам с мольбой этого не делать, психологически не ломать спортсмена. И это действительно так, потому что, если у юниора что-то не сложится на последнем этапе, может быть очень серьезная психологическая травма. И мы вынуждены были пойти на то, чтобы поставить Седова на второй этап, а Вылегжанина перебросить на четвертый.

Принципы отбора должны постоянно совершенствоваться, и мы должны учитывать абсолютно всё. Я считаю, что ехать должны сильнейшие. То есть мы должны вести на главные старты исполнителей – людей, которые способны реализоваться в той или иной дисциплине. Потому что спрашивают за те медали, которые все ожидают, прежде всего, с нас, тренеров. Естественно, и ехать должны те спортсмены, которые себя покажут наилучшим образом. И тут мы должны смотреть, как лучше всего подготовить наших лидеров, потому что, если лидеры ничего не смогут сделать, то что смогут седьмые-восьмые номера, о которых обычно идут все споры? Понятно, что надо определить сильнейших, но надо также сделать и так, чтобы лидеры подводили себя именно к главному старту. А те отборы, о которых мы с вами так много говорим, очень сильно выхолащивают как спортсменов, так и нас, тренеров. Очень много разговоров по этому поводу. Может быть, лучше дать тренерам свободу, потому что они ведут подготовку и лучше знают и видят, кто и где может реализовать себя. Может, даже стоит вести спортсмена ради одной дисциплины, где он может себя проявить очень ярко, даже если по принципам отбора он и не проходит. То есть в первую очередь нам надо думать об исполнителях: кто может и что может. Но, к сожалению, на сегодняшний день таких исполнителей становится всё меньше и меньше. И нам надо дорожить теми людьми, которые у нас остались, которые у нас есть, потому что к 2014 году мы можем подойти с командой, которую мы будем набирать, а не отбирать.

Светлана Нагейкина: - Скажите, сколько человек в команде вы тренировали в этом году?

Бородавко: - Пять человек.

Светлана Нагейкина: - То есть в сборной команде было всего пять человек?

Бородавко: - Со мной с начала сезона готовилось шесть человек, был еще Евгений Дементьев, но его дисквалифицировали. Также у нас работала группа Чепалова.

- Юрий Викторович, мы помним, что на прошлой Олимпиаде ваших спортсменов отличала способность к мощному ускорению на финише, что и принесло медали. В Ванкувере наши ребята были хорошо готовы физически, но финишного ускорения у них не было. Чем вы можете это объяснить?

Бородавко: - Я не хочу оправдываться, не хочу опять приводить эту историю с болезнями, скажу лишь, что до болезни то, о чем вы говорите, как раз было нашей сильной стороной. За счет мощного финиша ребята проявляли себя и на декабрьских этапах, и на Тур де Ски (Максим Вылегжанин). Но после болезни всё стало с точностью до наоборот, потому что были нарушены основные принципы подготовки к заключительному этапу, где нарабатывался бы именно момент реализации. Тогда спортсмены могли бы восстановить физические силы, поднять аэробные способности и поработать над развитием спринтерских качеств. Мы очень много в этом году работали над спринтерскими качествами. Юрий Михайлович Каминский даже спрашивал меня: «Вы что к спринту готовитесь?» И нам в этом году спринтерские качества удалось очень сильно поднять, держа в уме, что нашим спортсменам придется проявлять себя именно в очной борьбе на финишной прямой. К сожалению, заключительный этап подготовки был полностью сорван. Я пытался настроить спортсменов на результаты, чтобы они смогли себя реализовать. Но организм не обманешь, и выигрывать Олимпийские игры без должной подготовки невозможно.

- Вы говорили о работе с институтом медико-биологических проблем. Эта работа началась в последний год?

Бородавко: - Нет, мы работаем с ними уже три года.

- Вы говорили, что до этого были большие объемы работы. А в последний год объемы были меньше?

Бородавко: - Как раз в последние годы мы вышли на эти объемы, и произошла стабилизация результата, то есть работа не давала прироста, поэтому надо было искать новые формы повышения работоспособности спортсменов.

- Вы эти формы стали искать только в последний год?

Бородавко: Нет, до этого тоже велся поиск, были различные предложения. Но, к сожалению, на сегодняшний день не всё, что предлагается тренерам в плане науки реально влияет на повышение работоспособности, потому что от теории до практики, тем более в таких видах спорта, как у нас, очень далеко.

- Болезнь, о которой вы говорите и на которую мы сейчас всё списываем, это не причина, а следствие, следствие определенного подвода к определенному этапу.

Бородавко: - Я с вами не согласен. Вы, наверное, знаете, что дети болеют, не спрашивая родителей, хотят они того или нет.

- Но ведь дети живут в другой среде, ходят в школу…

Бородавко: - Мы, к сожалению, тоже живем не изолировано.

- Но ведь все находятся в такой ситуации, все могут заразиться. Почему никто не болеет, а мы болеем? Значит, нужно продумать этот вопрос, как уберечься от болезни.

Маджуга: - Совершенно верно, мы еще поднимем это вопрос во второй части нашего собрания.

Светлана Нагейкина: - Вы говорите: «Я не могу отрицать, что как тренер не смог подвести своих спортсменов к Олимпиаде», - и тут же говорите о том, что методика была верная. Есть тут логика или нет?

Бородавко: - Я имел в виду, что то направление, которое было избрано в подготовительном периоде, было верное, и те результаты, которые у нас были, являются тому подтверждением. Наша проблема в том, что мы не смогли уберечь наших спортсменов от болезни. Ведь заболели не только мои спортсмены, но и спортсмены других тренеров – семь человек. Мы пытались своих спортсменов ограничить, доктор делал все, чтобы ребята не заболели. Но иммунитет ослаблен, спортсмены соревнуются, и заболела фактически вся группа.


Светлана Нагейкина, фото Ивана Исаева

- Стояла ли задача адаптации спортсменов к условиям Ванкувера?

Бородавко: - Задача стояла такая: в условиях среднегорья в Европе поднять уровень работоспособности, а в Канаду приехать уже на временную акклиматизацию со снижением нагрузки для точной подводки к старту.