Трансляции
  • 19 марта, вторник
    • 08:55
      Лыжные гонки
      Чемпионат России, 10 км, индивидуальная гонка, класс., жен.
    • 11:55
      Лыжные гонки
      Чемпионат России, 10 км, индивидуальная гонка, класс., муж.
  • 20 марта, среда
    • 09:35
      Лыжные гонки
      Чемпионат России, командный спринт, класс., жен./муж.
  • 22 марта, пятница
    • 09:35
      Лыжные гонки
      Чемпионат России, 4х5 км, эстафета, жен.
    • 11:55
      Лыжные гонки
      Чемпионат России, 4х7,5 км, эстафета, муж.
  • 23 марта, суббота
    • 09:00
      Биатлон
      Чемпионат России, 10 км, спринт, муж.
    • 10:20
      Лыжные гонки
      Чемпионат России, 30 км, масс-старт, своб., жен.
    • 12:00
      Биатлон
      Чемпионат России, 7.5 км, спринт, жен.
  • 24 марта, воскресенье
    • 09:00
      Биатлон
      Чемпионат России, 12.5 км, гонка преследования, муж.
    • 12:00
      Биатлон
      Чемпионат России, 10 км, гонка преследования, жен.
  • Илья Жданов

Харовский марафон

Опубликовано: Журнал №58

...Я сидел и слушал даже не содержание, а манеру разговора, столь непохожую на нашу, московскую: неспешную, со своими оборотами, устаревшими словцами и, конечно, непременным вОлОгОдским акцентом. Смотрел на дальний лес, на бревенчатые избы, на дымки, поднимающиеся из труб и вдруг подумал: а ведь ещё вчера я был в этой ужасной Москве, где широкие проспекты забиты машинами, где повсюду огромные рекламные щиты, на которых тоже машины, непонятно куда идущие в разных направлениях прохожие, словно запрограммированные, с непроницаемыми лицами, переполненное душное метро со скандальными газетными заголовками, непременным «тыц-тыц» из наушников и постоянно повторяющимся «Осторожно, двери закрываются»...

На станцию Харовская поезд Москва — Котлас прибыл точно по расписанию, в 5-40 утра. Я спрыгнул на платформу, словно целиком состоящую из снега, и зашагал, с любопытством озираясь по сторонам. Из темноты возник неясный силуэт с рюкзаком и лыжным чехлом через плечо.

— Куда путь держите? —спросил незнакомец, увидев, что я с лыжами.

— На Харовский марафон, — ответил я.

Александр, а именно так звали моего попутчика, наверно, не ожидал услышать в ответ что-либо иное. Вместе мы и направились к местной ДЮСШ, где сегодня должна состояться лыжная гонка на марафонскую дистанцию. Я тщательно подготовился к поездке и почти наизусть выучил схему города Харовска, однако в одиночку, вероятно, не сразу смог бы сориентироваться в темноте. Александр, как оказалось, уже был здесь в конце января на марафоне «Крещенские Морозы» и прекрасно помнил дорогу.

Мы прошли немного вперёд по ходу поезда до переезда, оттуда повернули направо, через пути, и прошли около двух километров по почти прямой улице на восток, практически до конца города. Дойдя до последнего перекрёстка, повернули налево и почти сразу увидели слева двухэтажное здание Харовской ДЮСШ.

Позвонили в дверь. Сторож, не задавая лишних вопросов, провёл нас в одну из комнат, где мы и расположились. Больше никого в здании не было. Времени было полно, и мы решили немного поспать. Я пожалел, что не взял спальник. Однако смекалка, как всегда, не подвела. В прошлом году во время поездки на Тольяттинский марафон я додумался кипятить воду на утюге. На этот раз лыжный чехол превратился в коврик, на котором я с удобством расположился. Мой новый знакомый растянулся прямо на скамейке. Наступила мёртвая тишина, столь непривычная после шумной и суетливой Москвы, откуда мы только что приехали. Лишь отдалённый лай собак да стук колёс проходящих поездов иногда нарушали её. За окном медленно светало...

*   *   *

Утро 8 марта 2012 года выдалось в городе Харовск Вологодской области ясным и морозным. Термометр за окном показывал около –15. Я быстро зарегистрировался без всяких справок, страховок и прочей бюрократической волокиты и, довольный полученным элитным номером (то ли 2, то ли 3, не помню, но где ещё с таким номером пробежишь?), готовился к старту, назначенному на 11-00. В здании ДЮСШ уже было полно народа; все так же готовились к марафону, общались, вспоминали прежние соревнования. Были и дети — воспитанники школы. Они с усердием парафинили лыжи, видимо, готовясь к своим детским соревнованиям. Я встретил Дмитрия Киркина из вологодского села Кичменгский Городок; с ним я сидел в электричке, возвращаясь с «Николова перевоза». Был здесь и Владимир Бажин, приехавший в Харовск из Санкт-Петербурга ещё вчера. Мы поговорили, вспомнили, как несколько лет назад вместе «умирали» в Ромашково на «Выживании». Он тоже приезжал сюда в январе и, не уставая, рассказывал, как здесь хорошо умеют организовывать марафоны, уверяя, что скоро я лично смогу в этом убедиться. Что ж, посмотрим...

Ближе к 11 часам людей в помещениях школы заметно убавилось, и я начал немного беспокоиться, успею ли на старт. Схватив инвентарь, побежал к месту старта. Все были уже на месте. Одни разминались, другие продолжали о чём-то беседовать, спорить, смеяться. Яркое весеннее солнце слепило глаза, вселяя радость и безмятежность. Я надел лыжи и тоже стал разминаться. Вроде едут, несмотря на мороз. В очередной раз взглянув на часы, заметил, что до старта остаётся каких-нибудь десять минут, однако нет даже намёка на стартовое построение. Одни продолжали разминаться, причём в основном в куртках, другие даже и не думали надевать лыжи. Мне это показалось странным. Ну вот, думаю я, хвалили-хвалили, а старт задержат. Знал бы — не мёрз так долго в комбинезоне.

Здесь вам не равнина, рельеф здесь иной… Именно так, перефразировав слова песни из известного кинофильма, можно охарактеризовать многие российские лыжные марафоны. Харовский марафон в их числе.
Здесь вам не равнина, рельеф здесь иной… Именно так, перефразировав слова песни из известного кинофильма, можно охарактеризовать многие российские лыжные марафоны. Харовский марафон в их числе.Владимир Кормушин

Часы на моём «Гармине» показывали уже почти 11, но по-прежнему никаких подвижек. Вдруг кто-то сказал: «Идите к школе!», и все, как по команде, двинулись в этом направлении. Я недоумевал. Неужели отменяется? И с чего вдруг? Погода изумительная, снега полно. Я пошёл вместе со всеми, ровным счётом ничего не понимая. «И зачем я только приехал в эту глухомань? — думал я, — давно бы уже стартовал в родной Битце и наматывал столь знакомые петли на ближнем поле».

Немного не доходя до здания ДЮСШ, все остановились. Тут я заметил, что один только стою на лыжах. Сняв их поспешно, с нескрываемым любопытством продолжал наблюдать, что же будет дальше. А дальше было следующее. Участники марафона выстроились в единую шеренгу, как во время пионерской линейки или когда хотят сделать групповое фото. Я встал вместе со всеми. Напротив выстроилось несколько человек из числа организаторов и районной администрации, появился фотограф. Зазвучали приветственные речи. Под звуки гимна рядом на флагштоке стали поднимать российский флаг, однако что-то заело в механизме, и флаг так и не удалось поднять. «Маленькая техническая неувязка» не смогла омрачить праздник: всем было весело, представители «начальства» напутствовали участников дружескими словами, желали всем лёгкой лыжни и, конечно же, победы! Не было того ложного пафоса, когда перед стартом какого-нибудь массового марафона очередное высокопоставленное лицо, впервые за зиму увидевшее лыжников, произносит пустые, ничего не значащие слова, а из толпы выкрики: «Хватит! Старт давай!» Здесь всё было непринуждённо, по-домашнему, немного шутливо. Многие хорошо знали друг друга, а я чувствовал себя гостем в большой дружной компании. Представительниц прекрасного пола не забыли поздравить с праздником. Фотограф сделал несколько коллективных снимков, после чего все единой колонной направились к месту старта.

И вот в 11-14 дали старт, и я вместе со всеми ринулся покорять марафонскую трассу.

За несколько минут до старта.
За несколько минут до старта.Владимир Кормушин

*   *   *

Нередко так бывает, что когда попадаешь в какое-то новое место, то видишь его совсем не таким, каким представлял раньше. Вот и я почему-то решил, что трасса Харовского марафона целиком проходит по старому еловому лесу. Я даже нашёл этот предполагаемый лес на карте. На деле же оказалось, что она полностью пролегает по открытой местности и «обрабатывает» долину ручья, разделяющего окраину Харовска и деревню Конанцево. Было объявлено, что участникам необходимо пройти 7 кругов по 7.150 метров. Женщины бежали 30 км; им надо было преодолеть 4 круга. В реальности длина круга несколько отличалась от заявленной.

Круг представлял собой плотно «упакованные» петли. Пологие спуски чередовались с пологими же подъёмами. Тяжёлых крутых тягунов не было совсем, однако почти не было и равнинных участков почти не было, так что всё время приходилось работать. Самая дальняя петля выходит за грунтовую дорогу, пересекаемую на лыжах; здесь трасса вплотную подходит к лесу. В этом месте — единственный равнинный участок.

Широкой трассу назвать нельзя. Обогнать впереди идущего было практически негде. Вероятно, накануне трасса была довольно рыхлой, и организаторы сделали всё, чтобы максимально её уплотнить. Сразу после старта обнаружилась характерная волнистость вдоль всей трассы, по-видимому, вызванная какой-то ошибкой при её подготовке. Волны — поперечные выпуклости — повторялись с неизменным интервалом — чуть более метра и создавали определённый дискомфорт, не давая сделать полноценный прокат. Мне показалось, что подобные волны я где-то уже встречал в этом сезоне, однако никак не мог вспомнить, где же именно. К счастью, примерно после третьего круга трассу заметно подразбили, и пресловутые волны полностью исчезли.

*   *   *

Марафон шёл своим чередом, мы бежали, преодолевая круг за кругом, а солнце всё пригревало, и мороз уже совсем перестал ощущаться. Ясное небо, полнейший штиль, ослепительно белый снег создавали зимнюю идиллию, что значительно смягчало физическую нагрузку. Два чёрных ворона пролетели над нами; покрякивая, они с любопытством наблюдали сверху за происходящим. Хотя день был праздничный, людей из числа «зевак» было мало.

— Чего-то тихо едешь, — сказал мне бородатый дед в потёртом тулупе и валенках, куда-то шедший поперёк трассы по своим делам.

— Тише едешь — дальше будешь! — невозмутимо ответил я, продолжая карабкаться в подъём.

Главный организатор гонки Н.Едемский (слева) и мастер спорта С.Небродов.
Главный организатор гонки Н.Едемский (слева) и мастер спорта С.Небродов.Владимир Кормушин

*   *   *

Пункт питания был один — в месте перехода на следующий круг. Участникам предлагали лишь один напиток — морс. На мои слова «хорошо бы… чаю» отвечали: «только морс». Вроде за столиками было также что-то пожевать, но это уже не навязывали, да и не интересовался я: во время гонки мне по большей части хочется только пить. Однако просьбу мою не забыли и после третьего круга уже знали, что именно мне надо давать чай. Правда — вот незадача — без сахара! Но наглости требовать сахар у меня так и не хватило (мало того что чай, так ему ещё и сахар подавай!), и я решил, что доеду как-нибудь, на своём запасе углеводов.

*   *   *

Проходя транзитную зону и уходя на очередной круг, участники слышали приветственные слова комментатора: такой-то (фамилия, имя, номер) прошёл столько-то кругов! Однако то ли мой элитный номер смущал судей, то ли шапочка с символикой Дёминского марафона, но со мной у них почему-то выходила путаница. Поначалу, видимо, меня приняли за лидера: «Спросите у него, сколько он кругов прошёл, два или три?» — «Два!» — кричу я. Потом, наоборот, каким-то образом «потеряли» у меня один круг. Так, преодолев пять кругов и подходя в очередной раз к транзитной зоне, слышу: «...прошёл четыре круга...». «Пять!» — восклицаю я, остановившись и всем своим видом выражая недоумение. «Запишите ему пять кругов...» — слышу в ответ. Вот это да! И поверили ведь, даже мысли у них не возникло, что я могу соврать. Кстати, когда я преодолевал последний круг, людей на трассе не было совсем, и участникам, ещё остававшимся на дистанции, ничего не стоило срезать. Но судьи были уверены: никто на это не пойдёт, не будет обманывать сам себя.

И вот дан старт. Некоторые участники сразу «ринулись в бой», но большинство, как и автор этих строк, никуда не спешит. Ведь впереди ещё добрых полсотни километров по непростой, вполне рабочей трассе.
И вот дан старт. Некоторые участники сразу «ринулись в бой», но большинство, как и автор этих строк, никуда не спешит. Ведь впереди ещё добрых полсотни километров по непростой, вполне рабочей трассе. Владимир Кормушин

*   *   *

И вот, наконец, долгожданный финиш. Останавливаю секундомер. Уф, тяжеловато дался марафон! Отдышался. Только после этого осмотрелся. Комментатора уже не было. Не было и отдельного пункта питания на финише. На мой вопрос, полагается ли закончившим дистанцию участникам еда и питьё, судьи указали на пункт питания в начале круга. Я направился туда и вдруг заметил немного в стороне костёр и сидевших вокруг него людей, главным образом из числа организаторов. Меня с радостью пригласили присоединиться, усадили рядом. Как раз в это время в кане вскипела вода, и мне налили полный стакан чаю. «А сахарку положить?» – «Чем больше, тем лучше», – радостно ответил я. Вроде предлагали ещё что-то, но я вежливо отказался.

Довольный, я попивал вкуснейший чай, грелся у костра и слушал разговоры этих людей. Я даже особо не помню, о чём они говорили. Вроде обсуждали тех нескольких участников, которые ещё не закончили марафон, типа «дойдёт – не дойдёт», «и не надоело ему…», «давайте привезём его на снегоходе и тоже угостим…» Говорили ещё о чём-то своём. А я сидел и слушал даже не содержание, а манеру разговора, столь непохожую на нашу, московскую: неспешную, со своими оборотами, устаревшими словцами и, конечно, непременным вОлОгОдским акцентом. Смотрел на дальний лес, на бревенчатые избы, на дымки, поднимающиеся из труб и вдруг подумал: а ведь ещё вчера я был в Москве, в этой ужасной Москве, где широкие проспекты, забитые машинами, огромные рекламные щиты, на которых тоже машины, непонятно куда идущие в разных направлениях прохожие, словно запрограммированные, с непроницаемыми лицами, переполненное душное метро со скандальными газетными заголовками, непременным «тыц-тыц» из наушников и постоянно повторяющимся «Осторожно, двери закрываются».

Возле здания школы участники выстроились в дружескую линейку для того, чтобы сделать эту общую фотографию на память.
Возле здания школы участники выстроились в дружескую линейку для того, чтобы сделать эту общую фотографию на память. Владимир Кормушин

Здесь ничего этого нет. Казалось бы, всего-то каких-нибудь 500 километров от Москвы, а попадаешь словно… если не на другую планету, то уж точно на другой континент, в другое измерение. Здесь свой неторопливый, размеренный уклад жизни, простые и добрые взаимоотношения между людьми. Никто никуда не спешит, все друг друга знают и, конечно же, невообразимо рады гостям. И никакие катаклизмы, происходящие в стране, не смогут нарушить этот уклад. Отрадно, что в русской глубинке практически ничего не изменилось с тех пор, как в середине XIX века Афанасий Фет написал столь знакомые нам со школьных лет строки:

Свет небес высоких,
И блестящий снег,
И саней далёких
Одинокий бег.

Конечно, многое появилось с тех пор. Появились тракторы, снегоходы. Появились спортивные школы, лыжные трассы и марафоны. Сколько их сейчас в различных уголках России, лыжных марафонов? Кажется, больше сотни! И у каждого своя история, свои традиции, свои люди, преданные делу. Каждый марафон проходит по трассе, в которую вложено столько труда местных энтузиастов и, конечно же, в окружении столь дорогой сердцу русской природы. Так давайте же ценить всё это. Давайте будем ездить не только на Васу, на Бирку, в далёкий Саппоро и уж совсем экзотическую Австралию (интересно, а в Антарктиде ещё не проводится лыжный марафон?). Давайте путешествовать и по российским лыжным просторам: поверьте, родная земля, а точнее, родной снег откроет нам много нового и неожиданного.

Пункт питания.
Пункт питания. Владимир Кормушин

*   *   *

В маленьком зале на втором этаже Харовской ДЮСШ, образно выражаясь, яблоку негде было упасть. Все не смогли в нём уместиться, и некоторым пришлось стоять снаружи у входа. На первый взгляд могло показаться, что там проводилось какое-то торжественное заседание, и аплодисменты сыпались почти после каждой фразы оратора. Это шло награждение участников марафона. Причём награждали не только призёров, но абсолютно всех, закончивших дистанцию. Вот и мне вручили красочную грамоту на плотной бумаге, отпечатанную, судя по стоявшей внизу дате, специально к этому марафону. Ну, где ещё простой участник, не попавший в призы, получает на награждении свидетельство с подлинными печатью и подписью, а затем слышит аплодисменты в свой адрес? Вспоминаются некоторые наши массовые марафоны, где при регистрации дают пустой бланк грамоты: типа сам заполняй и сам себя награждай.

После награждения я вернулся в комнату, в которой «остановился» с утра, и стал отдыхать. Людей в здании уже было мало, все постепенно расходились. Заспешил Александр, с которым мы вместе добирались утром от вокзала: он торопился к поезду. Ушёл и Владимир; у него поезд лишь на следующее утро, и он остановился где-то в городе. Перед уходом он пригласил меня приехать в Харовск на первый в России марафон в декабре! Это была его задумка, с воодушевлением принятая организаторами. Что же, вместо вкатки сразу на марафон? Интересно. Конечно, далеко не каждый провинциальный районный центр может похвастаться целой серией лыжных марафонов! Вряд ли я, правда, осмелюсь поехать на марафон в начале сезона: ведь уже март, а я ещё только набираю форму. Хотя, впрочем, посмотрим… Ведь до декабря ещё далеко.

У меня поезд был поздно вечером, и надо было как-то скоротать время. Я договорился с работниками школы, что меня запрут одного в здании, а вечером придёт сторож, которого они предупредят. В «мою» комнату принесли чайник, чтобы я мог перекусить и попить чаю. Я поблагодарил их за всё и остался наедине с бодрыми юными лыжниками на красочных плакатах, созданных, вероятно, каким-то местным художником. Снова, как и утром, наступила абсолютная тишина. Затем пришёл сторож; им оказалась простая пожилая женщина. Она удивилась, что я устроился на полу, и предложила мне лечь на кровать. Сказала, что я могу посмотреть телевизор. Я отвечал, что после тяжёлой марафонской дистанции растянуться на полу на лыжном чехле – ни с чем не сравнимое удовольствие. А посмотреть зомбоящик я и дома могу, если будет желание…

Я отоспался, собрался не спеша и побрёл к станции. Жаль, что так и не довелось увидеть Харовск при свете дня. Да, видимо, придётся ещё раз приехать…

*   *   *

Все пассажиры в вагоне уже давно спали. Я закинул лыжи наверх и устроился на нижней полке. Электровоз дал протяжный гудок. Мимо проплыло незатейливое здание вокзала, заскрипели стрелки под колёсами. Несколько минут ещё видны были огни Харовска, затем поезд проехал по мосту через Кубену и погрузился в темноту ночи. За окном можно было разглядеть лишь бесконечную стену леса, освещаемую полной луной, да белые сугробы. Поезд увозил меня дальше на север, прочь от Москвы. Послезавтра меня ждали новые места, новые встречи и впечатления, новый марафон. Путешествие с лыжами по просторам России продолжается…

*   *   *

Ещё почитать: 

PTZ-ski-marathoh - окно в СССР, пропуск в матрицу, билет туда, куда не возвращаются (Карелия)

Белокурихинский марафон - полный разрыв шаблона (Алтай) 

Сафроновская сотня

Андрей Краснов 8172 18.05.2020
Рейтинг: 0 0 0