• 
  Елена Вайцеховская

  RT

Павел Ростовцев: "На фоне того, что я вижу, могу только пожелать удачи Алексею Волкову"

Чтобы хорошо работать на огневых рубежах, биатлонист должен буквально спать с винтовкой.

Об этом в интервью RT рассказал бывший тренер женской сборной России Павел Ростовцев. По его мнению, сейчас в национальной команде недостаточно работают над стрельбой.

Специалист также объяснил, в чём заключаются причины ошибок Светланы Мироновой на «стойке», высказался о проблемах Евгении Павловой и поддержал тренерский штаб.

— В своё время вы отвечали в женской сборной России за стрельбу. Какие впечатления в этом плане оставила заключительная гонка ЧМ в Поклюке?

— За 30 минут до начала масс-старта я включил трансляцию на сайте IBU, чтобы посмотреть пристрелку, и было очень хорошо видно, кто и как работает. Погода стояла непростая, гулял ветер, и мне было интересно посмотреть, какие рекомендации дают спортсменкам тренеры, как ветер влияет на точку прицеливания. Было реально очень интересно. Но, к сожалению, сайт IBU фокусируется в основном на лидерах и российских спортсменок не показывает.

Если же говорить о гонке в целом, в масс-старте однозначно нужно стрелять «лёжку» по нулям, и только тот, кто с этой задачей справляется, имеет возможности для дальнейшего успеха. Ну а дальше вы всё сами знаете — мы много раз об этом говорили. Успех в биатлоне приносит что?

— Стрельба стоя.

— Именно. Что сегодня и было продемонстрировано девочками. Не российскими, к сожалению.

— Меня не покидает ощущение, что столь некачественной стрельбы в российской сборной не случалось много лет. И что в этом отношении существует какая-то глобальная системная ошибка. Ведь хуже стрелять стали так или иначе все. Можете объяснить, с чем это связано?

— Назвал бы две вещи. Первое — отсутствие навыка, сформированного в детском возрасте. Второе — недостаток работы уже на уровне сборной. Держать концентрацию 20—25 секунд на рубеже очень сложно. Мне, можно сказать, повезло. Когда я работал в российской сборной с Вольфгангом Пихлером, у нас были прекрасные в стрелковом плане спортсменки: Ольга Зайцева, Ольга Вилухина, Яна Романова, Катя Глазырина, Катя Шумилова. У них имелся великолепный стрелковый базис, особенно в «стойке», поэтому было легко работать над стрельбой и доводить до максимума какие-то отдельные моменты и навыки. Сегодня я смотрю на команду и вижу, например, что Светлана Миронова при всём таланте не является топ-стрелком стоя. «Стойка» вообще очень хорошо проявляет технические огрехи. На фоне того, что я вижу, могу только пожелать удачи Алексею Волкову. Есть методы работы, есть общие принципы, есть понятные упражнения.

— Вы уверены в том, что Волкову, хоть он и был великолепным стрелком, эти методы и принципы известны?

— Не знаю. Но они точно известны старшему тренеру женской команды Михаилу Шашилову. Он очень хороший специалист. Именно такой, какой сегодня нужен нашей женской команде.

— Почему так считаете?

— У Шашилова очень правильная тренерская философия. Заключается она в том, что результата в биатлоне нужно добиваться на основании больших объёмов тренировочных нагрузок. Мы пересекались в годы моей работы тренером, периодически обсуждали какие-то нюансы подготовки, и Шашилов, помню, сказал: «Вы с Пихлером молодцы. Всё делаете очень правильно». Иначе говоря, философия Михаила Викторовича очень близка к философии Вольфганга. А мы же в те времена, согласитесь, неплохо работали и очень неплохо стреляли. Возвращаясь к тому, что я сказал о стрельбе, уверен, что Шашилов понимает всю важность «стойки». На мой взгляд, он идеальный биатлонный специалист. То, как сейчас бегут его спортсменки, в определённой степени показатель того, что функционально они подведены к чемпионату мира очень хорошо.

— Чего нельзя сказать о Евгении Павловой, которая запомнилась в Поклюке прежде всего своими жалобами, а не результатами.

— С Женей я не знаком, мы никогда не встречались, но её тренера Константина Попова знаю прекрасно — мы дружим, много лет бегали в одной команде. Сейчас постоянно созваниваемся, обсуждаем какие-то вопросы. В последнем разговоре я ему сказал: «Пока Женя не будет держать винтовку хотя бы по часу в день и тренажить, ничего у неё не получится». Мне бы очень хотелось, чтобы Павлова начала работать в этом направлении. На «свежачка» — есть в биатлоне такое выражение — тоже можно успешно пройти гонку. Но максимум одну. А вот серьёзная стрелковая база нарабатывается только через серьёзную работу. Через тренаж, через специфические упражнения. Когда мы, тренеры, говорим, что биатлонист должен спать с винтовкой, за этим стоит опыт очень многих поколений.

— Светлана Миронова сказала, что не видит смысла спать с винтовкой.

— Ну так и результат налицо. Если Света не поменяет свою точку зрения в отношении работы на рубеже, больших успехов у неё не будет. Я более чем уверен, что у Николая Загурского, который сейчас работает с женской сборной, сохранились все цифры тех времён, когда в команде находились мы с Пихлером. Так вот, если ту же Миронову поставить на стрелковый тренажёр «Скат» и посмотреть такой показатель, как длина траектории за 0,5—0,3 до выстрела, которая в среднем должна составлять 100 мм, просто уверен, показатели Мироновой будут под 300. В то время как у той же Зайцевой или Романовой эти цифры колебались в пределах 70—120 мм.

Биатлонист должен управлять винтовкой. Это требует очень точной межмышечной координации, которая достигается только одним: работой в состоянии статического напряжения, причём на усталости. А это ежедневный многочасовой труд. На балансирующей платформе, на подводке, на «восьмёрке», навынос, на стрессе, чтобы на рубеж одновременно приходили три-четыре человека, чтобы были внезапные помехи, или вдруг в магазине не оказывалось бы одного патрона, словом, человек на рубеже должен быть готов абсолютно ко всему. И должен уметь всё это контролировать.