• 
  Вячеслав Самбур
• 
  Наталья Марьянчик
• Источник: Sports.ru

На президента СБР Виктора Майгурова подали две жалобы в прокуратуру

23 июня в нашем биатлоне выберут босса, на пост президента СБР претендуют действующий глава Виктор Майгуров и вице-президент Алексей Нуждов.

Их борьба – в острейшей стадии: за сутки всплыли две жалобы на Майгурова в прокуратуру – обе касаются финансовой деятельности СБР. Одна бумага – коллективная, с преобладающими догадками и размытыми требованиями.

Вторая – конкретнее, ее составил Ильдар Нугманов, президент федерации биатлона Татарстана:

"Одна жалоба подана со стороны президиума совета СБР, еще одна – от моего имени. В моем заявлении дополнительно сообщается, что Виктор Викторович не выполнил программу поддержки регионов.

С учетом доходной части СБР, регионам должны были быть выделены 30 миллионов рублей. По моим данным, до них дошли только два миллиона. Майгуров говорил о том, что на поддержку регионов было направлено 10-11 миллионов, но даже если это так, то порядка 20 миллионов все равно не хватает.

При этом себе и своему окружению он исправно платит зарплату: от СБР ежемесячно ему поступает примерно 500 тысяч, исполнительному директору – больше 350 тысяч. Программа не выполнена, но зарплату они продолжают получать", - считает Нугманов.

Мы связались с ним, чтобы больше узнать о претензиях и о том, почему они возникли именно сейчас, перед выборами.

– Основных претензий к Майгурову у меня две: 

а) игнорирование Совета СБР и его решений, 

б) невыполнение программы поддержки регионов. В предвыборной программе в 2020 году он прописал 150-миллионный бюджет СБР и помощь регионам – 30 млн.

По моим данным, выделено 2 млн. Сам Майгуров говорит, что 10-11 – в разных источниках по-разному. Где остальные деньги – от 20 до 28 млн? И это при том, что себе и своему окружению он назначил баснословные зарплаты: порядка 500 тысяч себе, у ближайшего соратника – исполнительного директора Александра Пака – больше 350.

Программа поддержки регионов не выполняется, зато программа зарплат Майгурова и его соратников как-то выполняется – по мне, это нецелевое использование денег.

– Прежде чем подавать жалобу, вы общались с Майгуровым?

– И я лично с ним созванивался, и Совет СБР приглашал его на зум-конференцию. Он неохотно согласился один раз и потом самостоятельно ушел со связи – не стал задерживаться, когда мы начали задавать вопросы. Он не знал, что ответить, и покинул конференцию. То есть это невыполнение уставных обязательств – потому что Совет СБР это руководящий орган, постоянно действующий, а президент лишь единоличный исполнитель. Поведение Майгурова не совсем понятно.

Что касается нашего личного разговора. 24 или 25 мая я дал интервью по итогам года у нашей региональной федерации, коснулся работы Майгурова – заявил, что у него хромает поддержка регионов. После этого он мне позвонил, я задал ему вопросы, но он не смог на них ответить.

Вопросы касались денег: зарплаты президента и замов, бюджета СБР. Говорить про зарплаты он отказался, сославшись на персональные данные. По поводу бюджета сказал мне: пишите официальное письмо в СБР. Я написал, а он в ответ отправил не бюджет, а какой-то проект, расходящийся с реальностью.

Получается, президент закрылся полностью – как с ним разговаривать? Я сообщил, что готовится жалоба в прокуратуру – для него это не новость. Человек постоянно нарушает Устав (и тем самым нарушает законы РФ), ему на это указывают – но он не реагирует. Когда все методы исчерпаны, остается только подать эту жалобу.

– Откуда у вас информация о зарплатах Майгурова и Пака?

– Из достоверных источников, я не могу их сообщить. Добыта путем вопросов и ответов. Все, кто интересуются биатлоном, давно знают эти цифры.

– Майгуров как-то объяснял вам, почему на помощь регионам ушли якобы не те деньги, которые планировались в программе?

– На все такие вопросы он отвечает, что программа поддержки регионов – 11 млн, и на этом все. А про программу, которую он представил нам в 2020-м, видимо, забыл. Есть факты, их не опровергнуть.

– Как именно реализуется эта программа поддержки? Региону обещают определенный объем инвентаря и привозят (или привозят недостаточно)?

– На примере моей федерации. В 2019 году еще до прихода Майгурова мы написали письмо: пожалуйста, выделите нам помощь по этой программе. Первый раз нам отправили 10 рычажно-пружинных винтовок и 20 установок. Мы их раздали спортивным организациям по административным районам республики и начали тренировки.

Второй раз мы получили порядка 10 винтовок и то ли 20, то ли 40 установок – тоже все раздали. То есть в течение года регионам что-то передают: в прошлом году дали одним, в этом другим. Кто нуждается, тем в первую очередь. Это могут быть не только винтовки – например, Кемеровская область помимо стрелкового инвентаря получила 6 пар роллеров, 6 пар креплений.

Допустим, СБР заложил 30 млн на регионы (если брать программу Майгурова) – и эти деньги как-то распределяются, у федераций собирают письма, технический комитет принимает решения. Думаю, со стороны СБР нет смысла выделять роллеры Ханты-Мансийску – у них и так с инвентарем все в порядке. А вот развивающимся регионам можно дать побольше.

И получается что-то вроде очереди: кто-то уже что-то получил и доволен, кто-то еще ни разу не получил и ждет. Отследить это довольно сложно. Один регион может сказать: а чего жаловаться, мы же получили. Зато другие десять регионов скажут: а мы до сих пор ничего.

Вопрос не в процедуре и не в очередности, а в объеме, в котором программа реализуется. В программе Майгурова было 30 млн, а по факту или 10-11, как он говорит, или 2 – это по моим данным. Зато сами себя в зарплате не обижают.

– Недовольных регионов много?

– Думаю, большинство. Майгуров на выборах надеется на поддержку Минспорта и ОКР.

– Но голосовать будут не Минспорт и ОКР, а регионы.

– Я разговаривал с некоторыми руководителями федераций. Они говорят: если голосование будет тайным, то мы будем за Нуждова. Если голосование будет открытым, то за Майгурова, потому что у нас установка от регионального Минспорта – голосовать за Майгурова. А если не проголосуем за него, нас могут уволить или сократить финансирование.

Эти разговоры не единичные, так что я сомневаюсь, что выборы будут честными. Хотя госорганы – в данном случае Минспорт – никак не должны вмешиваться, потому что это нарушение закона об общественных организациях. Есть олимпийские чемпионы, именитые спортсмены, которые дают интервью в поддержку Майгурова, а сами хотят голосовать за Нуждова. Люди опасаются начальства…

– Почему нельзя было подавать все эти жалобы раньше? Год назад, полгода назад. Сейчас выглядит как провокация перед выборами.

– Объясню за себя. Год назад я не владел ситуацией в той мере, что сейчас. И для регионов это нормально – там все заняты своими делами, никто не следит за СБР. Я не только президент, но и практикующий тренер, постоянно на сборах, поэтому был не совсем в теме, что делается в СБР. Кто-то называет их ОПГ СБР, кто-то говорит – хороший СБР. Я к этому относился с усмешкой – какой там ОПГ… Не вникал в эти дела.

Но время идет, и есть ситуации, которые заставили вникать. Проблемы с изменением Устава; игнорирование Совета СБР со стороны Майгурова; момент, когда тренеры написали Майгурову письмо с просьбой провести выборы до 15 мая, до того, как составлять сборную – а он отказался; наконец, вопросы по бюджету и помощи регионам. Все это накапливается.

Взять тот же поддельный диплом. Когда я голосовал за Майгурова в 2020 году, я об этом просто не знал. Если бы знал – конечно, не стал бы его поддерживать.

Майгуров некомпетентен как президент, Минспорту и Ханты-Мансийску, который его выдвинул, стоит задуматься – кого они поддерживают? Но это моя оценка – эмоциональная, какая угодно. А правоохранительные органы нам разложат – есть нарушение закона или нет? И потом поговорим.

Что за история с поддельным дипломом Майгурова – нового босса биатлона? О ней вспомнил даже Уткин

***

Мы связались с Виктором Майгуровым и выяснили, как он относится к жалобам и какова реальная помощь регионам. Президент СБР предложил прислать вопросы и дал письменные ответы. Вот они:

– Как можете прокомментировать утверждение Нугманова о том, что на регионы выделено меньше денег, чем планировалось в вашей предвыборной программе? Сколько в действительности средств выделено регионам? Считаете ли вы этот объем финансирования достаточным?

– Как несоответствующее действительности. Во-первых, в качестве помощи мы выделяем не деньги, а инвентарь – винтовки, лыжероллеры, крепления, стрелковые тренажеры, маты для стрельбы…

В первый год моей работы на посту президента, когда нам пришлось закрывать доставшиеся в наследство многомиллионные долги, СБР выделил помощь региональным федерациям на сумму 5,88 млн рублей. В текущем году – чуть более 15 млн, хотя запланирована была меньшая сумма.

За двухлетний срок количество регионов, в которые направлена помощь СБР, увеличилось с 15 до 25, ассортимент поставок тоже увеличился. В ближайшее время обнародуем на сайте СБР информацию, какой регион что именно получил.

Объем, достаточный для чего? Денег много не бывает. Когда Михаил Прохоров начинал программу помощи, объем был более существенным. Сейчас не такие жирные времена. Я бы акцентировал ваше внимание на том, что далеко не каждая спортивная федерация в России имеет аналогичную программу помощи регионам. 

– Как относитесь к тому, что ваши оппоненты составили жалобу в Прокуратору РФ? Считаете ли вы это элементом предвыборной борьбы?

– Риторический вопрос. Вы же сами его почему-то сформулировали именно так. Когда интерес к цифрам и отчетам у оппонентов возникает только за пару недель до выборов, всем понятно, почему так происходит. Мне такая модель поведения не близка, полагаю, никто не сможет сказать мне, что во время предвыборной кампании я кого-то оболгал или оскорбил.

Насчет жалобы все не так однозначно. Распространенная СМИ первичная информация о подаче заявления в генеральную прокуратуру оказалась недостоверной, поэтому хочется избежать пустословия. После консультаций с юристами считаем целесообразным сначала дождаться официального уведомления от правоохранительных органов. Подчеркну еще раз, я готов защищаться в судебном порядке – уголовную ответственность за распространение клеветы никто не отменял.

С другой стороны, за эти пару дней я получил большое количество сообщений и звонков в свою поддержку, в том числе и довольно неожиданных – от тех, кто до того момента не определился со своим выбором, колебался, или кого я не мог считать своими сторонниками. Людей не обманешь. Накануне выборов такая поддержка особенно ценна.

– Как можете прокомментировать попавшую в прессу информацию о высоких зарплатах руководства СБР?

– Как еще один элемент предвыборной борьбы. Кто бы что ни говорил, фонд оплаты труда сотрудников утвержден правлением СБР в рамках бюджета организации.  

– Были ли у вас беседы по поводу происходящего с руководством ОКР и Минспорта? Как они относятся к возможному вмешательству Прокуратуры в спортивные дела?

– И с ОКР, и с Минспорта у нас регулярные рабочие контакты, они в курсе наших событий, но я не уполномочен что-то комментировать от их имени. Хочу подчеркнуть, что представители ОКР и Минспорта были нами приглашены на отчетно-выборную конференцию СБР сразу после того, как была определена дата ее проведения.

– Что можете сказать лично о Нугманове? Как часто вы с ним общались, насколько хорошо знакомы?

– Мы знакомы достаточно хорошо. Я сам позвонил ему после первого резкого выступления Ильдара в СМИ. К согласию мы не пришли, каждый остался при своем мнении. Потом я еще дважды обращал его внимание на некорректность его высказываний, но раз он выбрал такой путь, наверное, у него есть на то свои причины. Не мне его судить.