• 
  Андрей Шитихин

  Чемпионат

Глеб Ретивых: «Болельщики хотят получить эмоции, их не волнуют твои проблемы»

Лыжник Глеб Ретивых за десять сезонов в основном составе сборной России трижды становился призёром чемпионатов мира, 12 раз поднимался на пьедестал на этапах Кубка мира, но так ни разу и не выступил на Олимпийских играх. На Игры в Сочи он даже не получил возможности отобраться, в Пхёнчхан не пустили по неизвестным причинам, а в Пекин Глеб не попал, не выполнив критерии отбора.

Осталась ли у него мотивация бегать дальше после пропуска очередной Олимпиады и расформирования группы Маркуса Крамера, действительно ли у спортсмена накопились претензии к немецкому тренеру, какие у него отношения с Еленой Вяльбе – Глеб Ретивых не стал уходить от вопросов. Получилась настоящая исповедь.

«Бывают в жизни моменты, когда ты ничего сделать не можешь»

– Глеб, сезон у вас какой-то странный получился. Ожидали, что так всё сложится?
– Я этого не ожидал. Лето вообще было прекрасным у меня. Я неоднократно говорил про то, что провёл перед сезоном один из лучших летних периодов подготовки. Но потом случились определённые вещи на вкатке и перед первым этапом Кубка мира, о которых я бы не хотел рассказывать.

Об этом знают один-два человека, кто со мной жил в то время – Сергей Устюгов и Артём Мальцев. С этого периода всё пошло не так, как я планировал. Мне просто не хватило времени, чтобы вновь прийти в себя и набрать нормальную форму. Следовало вернуться домой, а я вынужден был выступать, у меня не было ни малейшего перерыва. Я бегал, несмотря ни на что, каждую неделю.

– Вы не хотите рассказывать о причинах, но иногда полезно выговориться. Или боитесь, что всё будет воспринято как оправдание нелучшим результатам?
– В моих интервью люди всегда ищут какие-то оправдания. Я знаю об этом. Для болельщиков никакие объяснения не приемлемы, им нужен результат. Всегда так было. Может быть, когда-нибудь я расскажу, почему не получилось перед Олимпиадой. Сейчас это ни к чему. Я спокойно пережил эту Олимпиаду, не опускал руки и даже подготовился к этапу Кубка мира в Лахти. Всё идёт своим чередом, как, видимо, и должно быть.

– Но ведь не всё шло своим чередом, разве не так?
– Знаете, бывают в жизни моменты, когда ты ничего сделать не можешь. Не буду рассказывать подробности. Самое главное, что сейчас все живы и здоровы, а что было, то прошло. Цепочка событий привела к тому, что в итоге и произошло. Я не попал на Игры-2022, хотя было очень много надежд и ожиданий.

– Вы понимаете, как избежать подобных проблем при подготовке к следующему сезону?
– Я вообще не хочу, чтобы такие проблемы были у кого бы то ни было. Этого невозможно избежать, это может случиться в любой семье в любой день недели, дня, ночи. Не хочу об этом говорить, потому что для меня это выглядело как какой-то страшный фильм. Я даже представить не мог, что такое может быть. Здесь никто не застрахован. Чтобы было более понятно, если у спортсмена перегружена центральная нервная система, он не покажет ни какого результата, каким бы сильным ни был и как бы ни пытался это скрыть.

– Крамер и Вяльбе были в курсе этих проблем?
– Я уверен, что Елена Валерьевна не знала ни о чём. Об одной проблеме знал Маркус, и он это узнал только вечером после финиша первого этого Кубка мира. Знали только Сергей и Артём, которые меня поддерживали во всём. Но человеческий мозг устроен так, что пока ты сам не справишься с этим, ничего не получится. Я не мог себе позволить четыре дня просто не тренироваться, потому что каждую неделю шли соревнования…

Таковы реалии жизни. Недавно посмотрел интервью с Дмитрием Нагиевым, который рассказывал, что он испытывал, когда за полчаса до прямого эфира ему сообщили о смерти мамы. Так вот, когда люди приходят на концерт, юмористическое шоу или развлекательные программы, человек, который перед ними выступает, должен развеселить эту публику. Людям абсолютно всё равно, что у него происходит в душе, они заплатили за билет, пришли получить эмоции и удовольствие.

В спорте то же самое. Болельщики смотрят, получают эмоции, и им всё равно, их не волнуют твои проблемы. Мне как спортсмену не нравится, что люди на основе того, что видят по телевизору, пытаются выносить своё мнение, порой очень резкое. Я говорю и про болельщиков, и про комментаторов. Нельзя судить, потому что вы вообще не знаете, что происходит у человека. И считаю неправильным махать шашкой на спортсмена при каждом удобном случае.

«Я никого не обидел и не обвинил»

– Остро восприняли своё непопадание в олимпийский состав?
– Не особо, поскольку я предполагал такое развитие событий. Несмотря на то что Елена Валерьевна с прошлого сезона создавала определённое давление относительно моего участия в Олимпийских играх, меня это не напрягало. Она сделала тот выбор, который посчитала нужным. У неё все получилось, всё сработало, карты сошлись, и всё на этой Олимпиаде было на нашей стороне.

– Елена Валерьевна говорила, что вы очень сильно обиделись и даже что-то нехорошее сказали.
– Об этом я не знаю, меня уже об этом спрашивали. Я вообще сперва не понял, о чëм речь идёт. Они разъяснили, что было такое интервью от Елены Валерьевны. А смысл? На что мне обижаться? Я до сих пор не понимаю, в чём меня упрекают. Я на кого-то обиделся? Но я не маленький мальчик, чтобы на кого-то обижаться. Я отвечаю, в принципе, за свой результат, и обижаться мне не на что. Я никогда не обижаюсь вообще, думаю, что не так поняли. Здесь я отвечаю конкретно и прямо, что у меня нет никакой обиды ни на кого. Ещё раз повторюсь, что какого-то негатива по отношению к Маркусу у меня вообще нет. У меня не было с ним никаких стычек.

– Смотрели гонки из Пекина?
– Нет, ни одной гонки не смотрел в прямом эфире, только в повторах потом. Я тренировался, у меня был свой распорядок дня. У меня есть семья, двое детей. В новостях же были видео, как ребята пробежали, поэтому я и так всё знал. У нас в группе сборной всегда всё писали.

– Вы достаточно резко отозвались о результатах группы Маркуса Крамера, даже извиняться потом пришлось.
– Почему все думают, что у меня какие-то проблемы были с тренером? Просто так получилось, что из простого разговора сделали такую статью. Это было на «Тур де Ски» в Ленцерхайде. Я уже десять раз говорил, что бумага всё стерпит. Я отвечал на простые вопросы в обычном разговоре, это были не допрос и не оправдания. Меня конкретно спросили, я конкретно ответил. Как перефразировали интервью и так далее. В том интервью я никого не обидел, не обвинил, и ни на кого одеяло я там не тянул. Людям главное преподать, а они уже сами додумают, что хотят.

А потом говорят, что мы не подходим к журналистам и не даём интервью. Со мной получилось так, что на следующий день я стал врагом народа для Маркуса и для сборной (улыбается). Смешно, что после простого разговора с журналистом меня выставили обиженным мальчиком, который жалуется на Маркуса, на результаты и так далее.

Я сам охренел, когда это написали. И Маркус приходит с утра перед гонкой и спрашивает, что случилось, а я сам не понимаю. Я говорю: «А что ты читаешь? Что ты разнервничался? Я тебя обидел? Оскорбил?» — «Нет. Но почему тогда такой заголовок?». Раздули из ничего просто.

– Вам жалко, что он ушёл из сборной России?
– Тут нельзя говорить жалко – не жалко. Таковы реалии нашего времени.

– Но вы бы хотели с ним продолжать работать?
– Тяжёлый для меня вопрос. Но это не связано с тем, что у меня с ним были какие-то конфликты – их не было никогда. Более того, буквально за день до старта чемпионата России в Сыктывкаре мы с ним созвонились и пообщались примерно полчаса как спортсмен и тренер. На тот момент (25 марта. — Прим. «Чемпионата») он не знал, что не сможет продолжить работу в сборной России. Мы же всегда на связи, в любой момент можем созвониться, и на тот момент обсуждали именно рабочие моменты. Но я как человек, который варится в лыжной кухне, предполагал, что к расставанию с Маркусом всё идёт. Для меня это не было неожиданностью.

– А сам он был намерен продолжить работу в России?
– Конечно, да. Он семь лет прожил и проработал здесь. У него здесь выросли настоящие спортивные дети, и он понимал, что у большей половины этих детей не получилось то, что они задумывали вместе. Все прекрасно понимают, что таково стечение обстоятельств.