• Александр Пахомов

  Ведомости

Юрий Бородавко: «У отстранения есть и плюсы – в команде подросла конкуренция»

Олимпиада-2022, где лыжники принесли сборной России больше трети медалей (11 из 32), обещала успешное будущее в международном спорте Александру Большунову, Наталье Непряевой (после замужества – Терентьевой), Денису Спицову и другим героям Пекина. Но санкции переписали ожидаемый сценарий: вместо Кубка и чемпионата мира лучшим лыжникам страны пришлось сфокусироваться на внутренних соревнованиях.

Федерация обновила календарь, добавив новые старты и локации, спонсоры подрастили призовые, но обеспечить нужный уровень конкуренции для лидеров оказалось сложнее. К примеру, Большунов в сезоне 2023/24 выиграл 24 гонки подряд, а на счету Вероники Степановой две уверенные победы в общем зачете Кубка России.

Международная федерация лыж и сноуборда не торопится возвращать россиян на мировую арену, хотя тренд на частичное снятие санкций в зимних видах есть, но решение по участию в Олимпиаде-2026 будет принимать Международный олимпийский комитет (МОК) – и если рассчитывать на позитивный исход, важно уже сейчас планировать подготовку. О нынешнем состоянии сборной и перспективах ее лидеров «Ведомости. Спорт» поговорил со старшим тренером команды Юрием Бородавко.

«Этапы Кубка России сравнимы с этапами Кубка мира по уровню организации»

– Вскоре исполнится три года с момента отстранения российских лыжников от международных турниров. Как это влияет на мотивацию спортсменов?
– Долгие годы наши лыжники соревновались с лучшими из лучших – спортсменами из Норвегии, Швеции, Финляндии. Лидеры сборной их часто обыгрывали. Конечно, оставшись без такой практики, спортсмены недополучают. Лишившись конкуренции с лучшими, они несколько просели.

Будем объективны – скорости на внутренних турнирах все-таки ниже, чем на главных стартах за рубежом. Когда случится возвращение на международную арену, спортсменам потребуется время на адаптацию. Думаю, на это уйдет минимум половина сезона. Затем же, уверен, россияне смогут вернуться на прежний уровень и начнут вновь конкурировать с европейскими грандами.

У отстранения есть и свои плюсы. Внутри сборной сильно подросла конкуренция. Состязания с лучшими лыжниками подстегнули молодежь, они тянутся за лидерами. Видим, как молодые ребята прогрессируют, многие уже обыгрывают именитых соперников. Приятно удивляют, в частности, 19-летние Алина Пеклецова и Екатерина Никитина. В прошлом сезоне они заявляли о себе лишь эпизодически, а в этом – уже стабильно попадают в топ-6 гонок.

– Достаточное ли количество стартов проводится в России, чтобы заменить международные турниры?
– По количеству гонок мы вышли на предельное количество. Стартуем практически каждые выходные, а на определенном этапе сезона – еще чаще. Это серьезная нагрузка для спортсменов.

– Сколько в среднем гонок за сезон проводит лыжник?
– Многое зависит от самочувствия спортсмена, но в среднем порядка 30–40.

– Санкции лишили спортсменов не только международной соревновательной практики, но и солидных призовых в евро – они серьезно потеряли в доходах?
– Доходы спортсменов строятся из нескольких источников. У некоторых есть спонсоры, также существует система премирования в регионах. Важную роль играют и призовые. Не будем скрывать, что финансовая составляющая всегда являлась сильной мотивацией на Кубках мира. Гонщики, которые попадали в топ-6 или топ-10, зарабатывали хорошие деньги. До отстранения за победу на этапе Кубка мира лыжник получал 15 000 швейцарских франков. Если ты, как это делал Большунов, постоянно забирался на призовые места, набиралась приличная сумма. Но сейчас выплаты на этапах Кубка России и других стартах вполне приличные (за победу в гонке на этапе Кубка России платят 100 000 руб. – «Ведомости. Спорт»).

– Вам процент с призовых достается?
– Нет, у меня нет контрактов со спортсменами. Я сотрудник Центра спортивной подготовки, получаю там зарплату. Процентов с побед никогда не имел. Хотя знаю, что такая практика существует.

– Кубок России фактически заменил лыжникам Кубок мира. Как оцениваете уровень организации этапов?
– За последние пару лет с точки зрения организации был сделан качественный шаг вперед. Многие этапы Кубка России, например в Казани, вполне сравнимы с лучшими этапами Кубка мира – в норвежском Холменколлене или финской Руке. Некоторые иностранные спортсмены, увидев трансляцию с финала Кубка России в Кировске в прошлом году, сильно удивились и даже в некоторой степени завидовали. Говорили: «Неужели вы в России в таких условиях соревнуетесь? Да у нас на Кубке мира такого нет».

– Хватает ли инфраструктуры для лыжных гонок в России? Ведь российские спортсмены сейчас проводят не только соревнования, но и сборы внутри страны.
– Одна из насущных проблем – отсутствие среднегорных баз, которые необходимы для тренировки выносливости и других нюансов. Все последние успехи сборной России как в лыжах, так и в биатлоне, связаны с подготовкой за рубежом – прежде всего в Италии и Австрии, где есть базы на уровне 1700–1900 м. Наша база в Сочи находится на высоте лишь около 1400 м. Для проведения соревнований и летних тренировок – великолепное место. Но эффект от подготовки там к зимним стартам несоизмерим с тем, что мы получаем от тренировок, к примеру, в Италии.

– То есть в России вообще нет спортивных баз в среднегорье?
– Есть база на Семинском перевале на Алтае, но там всегда холодно, медленный снег и тупое скольжение – не лучшие условия для подготовки. Хорошие условия нужно искать в Кавказских горах. Но во всех перспективных местах либо нет инфраструктуры, либо уже все захвачено туристическим бизнесом, так что тренироваться там нельзя.

– Есть ли базы в соседних странах, где можно проводить сборы?
– Есть, и мы пользуемся этим вариантом. Тренируемся, в частности, на базе в Цахкадзоре в Армении. Эту базу любят не только лыжники – там активно готовятся, например, наши пловцы. Но все равно с эффектом от тренировок в европейском среднегорье работа там, увы, не сравнится.  

«Многие зарубежные экипировщики вытеснены с нашего рынка»

– Как обстоят дела с инвентарем – хватает ли лыж и другой экипировки с учетом санкций?
– Контакты с европейскими производителями лыж продолжаются. Они нас поддерживают – понятно, что не на том же уровне, как до отстранения. Но минимум лыж в год они нам поставляют – в надежде на то, что, когда мы вернемся на международные соревнований, спортсмены останутся на их лыжах.

Большую работу по закупке другого инвентаря – мазей для лыж, масок, шлифовальных машин и др. – делает Федерация лыжных гонок. В этом недостатка у нас нет.

– Поставляют ли сборной что-то из экипировки российские производители?
– Да, и довольно много. Появились российские компании, которые на 90% закрывают позиции по палкам, лыжероллерам, гоночной и разминочной одежде. Знаю, что сейчас пытаются наладить производство лыжных ботинок. Сейчас многие зарубежные поставщики оказались вытеснены с нашего рынка. Правда, свое производство российские компании держат в Китае, поскольку у нас не хватает мощностей и станков необходимого уровня.  

– Почему в России не получается с производством лыж?
– Производства существуют, но на них делаются лыжи в первую очередь для молодежного возраста и для тренировок. Для профессиональных турниров такие лыжи не подходят. Создание лыж – очень тонкая вещь. Не зря спортсмены иногда называют лыжи скрипками – каждая пара уникальна и имеет свои особенности. Тут все упирается в знания, технологии, опыт инженерии, возможности станков, которыми обладают европейские специалисты. Многие из них занимаются производством лыж уже около 100 лет. Чтобы встать с ними в один ряд, нужно проделать длинный путь.   

– Недостаток снега этой зимой сказался на качестве тренировочного и соревновательного процесса?
– Для нас остро стоит вопрос снегосохранения. На первых этапах подготовки к сезону, которые приходятся на конец октября – ноябрь, испытываем дефицит снега. Видим, как год от года климат меняется в сторону потепления. Технологии снегосохранения разработаны и известны, но требуют серьезной подготовки. Пока, к сожалению, вопрос решается лишь в ведущих лыжных регионах – Тюмени, Ханты-Мансийске. Надеюсь, практика по снегосохранению будет применяться и в других частях страны.

– Как в стране функционирует детско-юношеский лыжный спорт – выстроена ли понятная система превращения талантливого ребенка в профессионала? 
– К сожалению, немногие региональные спортшколы могут позволить вывозить спортсменов на сборы, закупать им инвентарь, как это было в Советском Союзе. Поэтому сейчас у нас все больше и больше преобладает западный путь развития, т. е. финансирование идет через клубные системы и спонсорство. В каждом городе можно найти бизнес-структуры, которые готовы вложить деньги в одного или нескольких талантливых лыжников. Профинансировать его подготовку и довести до юниорской сборной, где его уже подхватит государственная система.

В целом я могу сказать, что лыжный спорт по-прежнему переживает постолимпийский бум популярности. После Игр-2022 практически на все детско-юношеские гонки заявляются по несколько сотен человек. Все хотят быть похожими на Большунова, Терентьеву. И, несмотря на экономический спад по стране, большинство детей хорошо одеты и обуты, имеют приличные лыжи. А это не самое дешевое удовольствие. Лыжи – это 50 000–70 000 руб. , и нужно иметь как минимум одну пару классических лыж и одну пару коньковых. Но лучше, конечно, по три-четыре пары обоих видов. Плюс нужны лыжные ботинки, комбинезоны, разминочные костюмы, перчатки, шапки, термобелье. В итоге сумма уходит за 300 000 руб. А если дети маленькие и еще растут, то обувь, лыжи и палки нужно менять минимум раз в два года. Так что нагрузка на родителей приличная. Спонсоры помогают только самым перспективным, остальным приходится справляться самим.  

«В планах у Большунова выступать еще 10 лет»

– Вы наверняка следите за соревнованиями на Кубке мира – кого выделяете как основных потенциальных конкурентов для россиян?
– За те три года, что нас нет на Кубке мира, состав почти всех сборных обновился на 30%. Остались только лучшие спортсмены, а середняки или молодежь активно меняются. Новые лидеры появились в шведской, американской и даже в топовой норвежской командах.

– Вы тренируете уже больше 30 лет – поменялась ли система подготовки лыжников за это время?
– С каждым годом система подготовки становится все более технологичной. Большинство научных разработок направлены на повышение выносливости спортсмена. Плюс появляются точечные исследования, которые посвящены контролю за лактатом (продукт клеточного метаболизма, отражающий состояние спортсмена. – «Ведомости. Спорт»), восстановлением, подготовке в среднегорной местности и т. д. Многие методики разрабатывают в лаборатории в Тронхейме, где собраны лучшие физиологи, работающие со сборными командами Норвегии в разных видах спорта. Они печатают методические материалы – стараемся следить за обновлениями в интернете.  

– Весной 2024 г. вашу группу в сборной покинули Наталья и Александр Терентьевы. Тяжело переживаете такие ситуации?
– У меня нет контрактов ни с кем из лыжников. Если мы продуктивно работаем в группе (сборная России по лыжным гонкам разделена на несколько групп, каждая готовится с конкретным тренером. – «Ведомости. Спорт»), работа продолжается, если нет – нужно что-то менять. В случае, например, Александра Терентьева наступило время, когда его перестали удовлетворять результаты, как, впрочем, и меня. И им было принято решение перейти в другую группу. Не вижу в этом ничего сверхъестественного. Такие переходы случаются время от времени, просто большинство из них менее заметны в прессе, поскольку в них принимают участие не такие знаменитые лыжники.

– Группы в сборной наверняка конкурируют между собой – помогает ли это тренировочному процессу?
– Конкуренция есть, и это хорошо – она всегда была двигателем прогресса. Система, которая была выстроена, полностью себя оправдывает. Она позволяет совместно тренироваться состоявшимся спортсменам с молодежью, которая проявляет в юниорских командах U20 и U23, после чего имеет возможность прийти в основные группы сборной. То есть конкуренция есть не только между этими группами, но и внутри каждой из групп. Если бы у нас была одна группа человек на 10–12, как это было раньше, то и конкуренция была бы меньше, и число спортсменов, проходящих через сборную, сократилось бы.

– У Большунова получается тяжелый сезон – он уже несколько раз переболел, выступает пока не так мощно, как в предыдущие годы. Проблема с мотивацией на российском уровне?
– Чтобы выступать на высочайшем уровне, нужно этому уровню соответствовать и тренироваться по нагрузкам, граничащим с человеческими возможностями. Нельзя готовиться вполсилы и побеждать на Олимпиаде. Результаты Александра – это плод титанического труда, невероятного самопожертвования и очень сильного желания побеждать. Когда спортсмены выигрывают главные старты, у них наступает психологический спад. Плюс при подобных нагрузках, которые идут годами, начинает давать сбой организм – тебя преследуют болезни. С болезнями падает тренировочная нагрузка и, как следствие, физическая форма.

Но могу вас уверить, что Александр как спортсмен не выгорел. В его планах выступать еще как минимум 10 лет. И сейчас мы видим уже Большунова, который приближается к своим лучшим кондициям. К чемпионату России (основная его часть пройдет с 1 по 9 марта в Казани. – «Ведомости. Спорт») он должен быть готов.

– План выступать еще 10 лет – вполне в тренде современных лыжных гонок: 39-летний Петтер Нортуг недавно решил возобновить карьеру. Теперь это норма?
– Все-таки существуют определенные жизненные циклы, на которых спортсмен может достигать наивысших результатов. И, конечно, в возрасте 39, даже 35 лет, соревноваться с более молодыми конкурентами сложно. Что касается Нортуга, я думаю, возобновление его карьеры – скорее пиар-ход. Это доказывает его 8-е место на чемпионате Норвегии. Для Нортуга, которого мы знаем как величайшего гонщика, это, конечно, совсем не результат, время никому не подвластно. И есть сожаление, что сейчас мы не сможем наблюдать лучшую версию Нортуга – хотелось бы сохранить в памяти его фирменную взрывную манеру, умение делать из любой гонки шоу.